Вы просто сидите и кушаете, понимаете? Наелись – всё, спасибо, было очень вкусно, добавки не надо.
Более того, если Вы чувствуете, что еле доживаете до следующей плановой еды, то либо устраиваете ее раньше (как Вы знаете, можно и 5 раз в день кушать, и еще чаще), либо делаете вывод, что порция у Вас в ту еду была маловата.
И только так достигается одна из главных целей диеты: вернуть человеку естественную регуляцию аппетита. Она уже возвращается к Вам: Вы отчетливо ощущаете, что порций первых дней Вам стало слишком много. – Е.С.
– Спасибо, Елена Семеновна! Я поняла. Просто кушать спокойно и слушать свой организм. Мне казалось, что важно в первую очередь соблюсти пропорции между составляющими каждой еды: белком, хумусом, овощами, чтобы, как Вы писали в «Математике», «достичь синергетического (взаимоусиливающего) их липотропного эффекта». А «воспитание аппетита» – это, пожалуй, поважнее, чем липотропный эффект, для меня сейчас так уж точно.
– Нет противопоставления одной цели другой.
И нет строгих пропорций между блюдами. Их, действительно, нет. Процитированный Вами фрагмент о синергетическом эффекте – из "Почему?» номер 13. И в этом самом "Почему?» номер 13 о пропорциях принципиально нет ни слова, а вот об обязательном присутствии продуктов каждой из трех групп продуктов в каждой же еде – длинно, и даже, по-моему, слишком длинно.
Есть неснижаемые и скользящие порции белкового, и есть скользящие порции хумуса. В этих условиях даже математически невозможно говорить о каких-то жестких пропорциях.
Организм на этой диете сам регулирует пропорции своих потребностей в белке и углеводах таким образом, что синергетический липотропный эффект достигается уже от одного присутствия всех трех частей, съедаемых по потребности: хумус, белок, овощи.
Короче, нет Вам никакого смысла тревожиться о пропорциях. Право слово, нет. Уже жить легче, одной проблемой меньше. – Е.С.
* * *
– Я думала, никогда уже не сброшу свой последний, самый упорный килограмм, смирилась с ним и даже сроднилась, на хумусовую диету села с совсем другими целями, а он вдруг взял, да и отвалился.